Tuesday, Mar 19th

Сайт обновлен24.08.2020

Вы здесь: Главная страница Ваше творчество Рассказы Крошка лётсостава (с улыбкой)

Крошка лётсостава (с улыбкой)

Много лет назад в холодный весенний вечер на военном аэродроме проверяли режим двигателей самолётов МИГ-21. Четыре истребителя-перехватчика стояли и газовали по очереди. Когда моторы выключили, после длительного рёва наступила такая тишина, что, казалось, от неё лопнут барабанные перепонки. И вдруг со стороны щита, что возле самолётов, раздался тихий непонятный писк. Сначала механики и лётчики подумали, что им это послышалось. Писк повторился. Люди переглянулись и замерли в ожидании, не повторится ли. И вдруг выходит крошечный молочный поросёночек: пара полосочек, пружинка-хвостик и копытца. Отбившийся от стада и замёрзший, малыш грелся за щитом, ошеломлённый рёвом моторов.

— Куда тебя девать? Что с тобой делать? Как же тебя угораздило потеряться от мамки? — наперебой спрашивали мужчины. Поросёнок в ответ мелко-мелко дрожал и изредка подавал свой скрипучий писклявый голосок.

— Сейчас, наверное, около нуля градусов, жалко крошку, — сочувственно сказал молодой майор Валерий Шилов. Он наклонился, взял беднягу за шкирку, как котёнка, и понёс визжащего в казарму. Там маленького гостя снова все обступили. Откуда ни возьмись, появилось блюдце с молоком. Валерий приблизил мордочку поросёнка к блюдцу, и тот начал хлебать, сначала захлёбываясь и чихая, потом всё лучше приноравливаясь к еде. Поросёнок похлебал-похлебал, брык и упал в молоко, уснув мордочкой в блюдце.

— Бедная крошка, — сказал майор, поднял поросёнка, вымыл его и положил на свою кровать. Хрюшка перевернулась на другой бочок, удобно устроив головку на подушке. Лётчики расценили это как добрую шутку и весело засмеялись. Офицерам понравилось, как их сослуживец называет поросёнка, за которым сразу же и закрепилась кличка — Крошка, тем более что найдёныш оказался самочкой.

Когда свинка проснулась, её спустили на пол, что ей очень не понравилось. Она ходила и жалобно пищала. Ночь она провела в казарме лётчиков, на кровати молодого майора. Он спал вместе с Крошкой.

Наутро хрюшку вынесли во двор. Смотрят, а свинка не уходит никуда, деваться некуда: разве бросишь в беде такое беззащитное существо?
Поначалу Крошке хватало стаканчика молока. Малышка быстро подрастала, пришлось открывать для неё холодильник, и она съедала всё, что только ей предлагали.

Крошка заставила себя уважать и вытребовала у лётчиков право всегда спать на кровати, на которую однажды положил её Валерий Шилов. Свинка стала сильной, и, как только кто-либо ложился на «её» кровать или хотя бы присаживался на краешек, она издавала угрожающий хрюк, как рык, и сама запрыгивала на постель, сталкивая непрошеного гостя. Потом уляжется, спит — и храпит на всю казарму.

Пришлось майору ставить ещё одну кровать в казарме — для себя.

Заботились о Крошке все по очереди и чистили, скребли, мыли любимицу. Даже духами или одеколоном поливали, чтобы меньше от неё в казарме было неприятного запаха, да помещение чаще проветривали. Но более всех дорожил её дружбой майор Шилов.

Маленькую, её все жалели, а когда выросла, поняли, что она начала переходить границы дозволенного.

Выйдут лётчики на построение, командир зачитывает приказ. А Крошка сядет на пятую точку в первом ряду и внимательно слушает, не шелохнётся. Отогнать её от строя лётчиков не представлялось никакой возможности.
Свинья установила собственное расписание дня. Она бродила где-то на задворках аэродрома, ближе к лесу, что-то там вынюхивала, копала, но не очень усердно. Четыре армейских команды хрюшка выполняла строго: команду на построение и команды на завтрак, обед и ужин. Видимо, срабатывал закон стада.

Нужно отдать должное Крошке, на столы она не залазила, со столов ничего не хватала. И у лётчиков появилось новое негласное правило: от своей порции каждый выделял ей половину. Дарили шоколадки, полученные с офицерским пайком. Она так разбаловалась, что совсем перестала собирать на обочине леса жёлуди. Услышит команду «на обед», вильнёт хвостом — и в столовую. Сюда Крошка заходила, как танк. Подойдёт к двери и дальше уже не видит никого, всех расталкивает: ей нужно зайти первой.

Крошка росла, и уже, как ни проветривали лётчики казарму, как ни мыли новую её обитательницу, как ни орошали духами, порой даже французскими, жить вместе с взрослой свиньёй становилось всё труднее и труднее.

Построили во дворе небольшой загончик, она в нём не желала сидеть ни минуты. Весь день ревела и визжала как скаженная, потом подналегла и двумя-тремя мощными ударами проломила дыру в дощатой стене и вырвалась наружу. Больше её в загон не отправляли. А когда хрюшка начинала переходить рамки дозволенного, Майор Шилов шутил:  «Смотри, Крошка, посажу тебя на гауптвахту».

Лётчики стали думать, как защитить свои жилищные права. Решили дверь, которая открывалась при нажатии на неё со стороны улицы, перевесить наоборот. Так и сделали. Теперь нажатием она открывалась изнутри.

Крошка, погуляв и измазавшись в луже, решила поспать на «своей» кровати. Хрюшка ткнулась мордой несколько раз в дверь, но та не открылась. Тогда свинья разбежалась да как ударит в дверь, что выбила её вместе с коробкой и опять, запрыгнув на кровать, уснула в казарме.

Никто не знает, сколько бы это продолжалось, но однажды из лесу на аэродром вышел огромный вепрь со свирепо закрученными вверх клыками.
Лётчики, ещё не видя зверя, по поведению Крошки поняли: что-то произошло. Избалованная и нахальная свинья вдруг превратилась в робкую и покорную. Она повернулась к лесу и тихо-тихо пошла в сторону кабана-великана. Прошла полпути, остановилась и задумалась. А майор Шилов возьми и позови её. Крошка повернула назад, сделала пару шагов в сторону своего хозяина и снова остановилась. Подумала, развернулась и сделала несколько шагов по направлению к хряку. Он стоял как вкопанный. Несколько раз меняла Крошка направление своего маршрута. Казалось, она не может сделать сложный выбор между старым другом, который когда-то спас её от холода и голода, и новым знакомым, близким по крови. Минут двадцать колебалась Крошка. Победил всё-таки зов крови. Свинья ушла с вепрем в лес. Но каждую весну она приходила на аэродром с избранником и полосатым выводком, чтобы показать лётчикам издали своих поросят.