Как в притче о блудном сыне

Павел уже с раннего возраста не шел по стопам своего верующего отца. И причиной этому были его друзья-сверстники. С самого детства он не любил верующих. Не любил потому, что его дразнили соседские мальчишки. И за эту отцовскую (и ему абсолютно непонятную) веру он почему-то страдал, терпел издевательства и побои. А однажды зимой по этой же причине чуть не умер, когда вконец разъяренные и рассвирепевшие мальчишки закопали его с головой в снегу. И только вовремя подоспевшие мама и бабушка откопали почти бездыханное тело мальчика… Эта история стала стартовой в его долгом антирелигиозном марафоне. Всю свою сознательную жизнь он бежал от всего, что пахло религией – веры, отца - Тимофея Ивановича, Бога, за которые, как ему казалось, был безвинно распинаем. Бежал со всех своих человеческих сил, не оглядываясь и без передышки.

Срочная служба для Павла Тимофеевича Головченко была наилучшей возможностью вырваться из душной домашней атмосферы, где отец беспрестанно «бубнил» что-то непонятное о Боге, где он перенес столько страданий и унижений.

Ему повезло, как будто бы в награду за все лишения детства его определили служить в Германию, да еще на такую «теплую» должность как водитель начальника химической службы полка. Два года службы показались мгновениями, настал день демобилизации. Однако он не уволился из армии, а подписал контракт. Слишком уж радужные перспективы открывались перед ним – учеба в ярославской школе прапорщиков, а затем возвращение обратно в Германию на финансовую работу. Все шло настолько хорошо, что Паша уже, было, решил, что в своем марафонском забеге он настолько опередил Господа, что тот его никогда не догонит. И он ликовал! Он ушел от Бога так же, как и когда-то от отца. Несмотря на это, Бог хранил Павла Тимофеевича на всем его жизненном пути, хранил от множества искушений. Но осознания, а тем более понимания этого, тогда не было. Оно пришло гораздо позже – через многие, многие годы и испытания.

…Ярославль. Школа прапорщиков. Женитьба. Возвращение в Германию. Рождение дочери. Казалось бы, вот оно - счастье. Но слишком быстро начались проблемы – семейные неурядицы, которые в конце концов привели к распаду их семьи. Так начались его мытарства, мытарства одинокого человека, жаждущего любви, семьи и счастья. Но всякий раз, когда он встречался с женщинами, все его надежды и мечты разрушались, словно карточные домики. Разрушались последовательно, один за другим. В Афганистан он попал тоже из-за женщины, вернее, предательства с ее стороны.

Так уж вышло, что отправился он на ту «необъявленную» войну не один, но со своим закадычным другом Володей Ламакиным. Не раз так бывало, что в перерыве между боями Володька забегал к другу побыть в тишине. При этом каждый раз удивляясь, как возможно воевать в таком мрачном месте? Уж лучше в открытом бою – под пулями… И Владимир в какой-то степени был прав, потому как служил Павел Тимофеевич начальником «черного тюльпана» - пункта, где принимали и обрабатывали тела погибшего личного состава.

В песне Александра Розенбаума «Черный тюльпан» есть строки о том, как ребят убивают дважды. Возможно, что эти строки поэт написал после услышанного от Павла Тимофеевича, когда там, в Афганистане, Павел случайно оказался за одним столом с Александром Яковлевичем в столовой. В этот момент Павел Головченко рассказал Александру Розенбауму подобный случай из своей боевой практики.

«Черный тюльпан» был жутким местом. Его даже душманы обходили стороной. Там не было разделения на своих и чужих. Туда не привозили живых. Жуткое зрелище. Какое сердце, какая душа выдержит каждый день видеть такие картины? Но Павел держался. Держался целых девять месяцев. Но только до тех пор, пока в один из дней не привезли Володьку. Его Володьку…

Павел Головченко сломался сразу же. Истерично орала душа: «Почему? Зачем уходят лучшие люди? Где та грань, грань между добром и злом? Между жизнью и смертью? Имеет ли он право на счастье, счастье общаться с близкими людьми? И кто вообще это все определяет?» После всего, что случилось, он больше не мог воевать. Сказалась та война и на его физическом здоровье. Он все чаще стал задумываться о смысле жизни, о своем предназначении – об истинах, к которым каждый из нас когда-то подходит.

Отрекшись много лет назад от баптиста-отца, Паша остался совсем один в этом мире. Хотя в то время как никогда он нуждался в любви, заботе, понимании. Вот тогда-то впервые и вспомнил отцовские слова: «Сынок, покайся перед Господом». Вспомнил, и болезнь отпустила. Но самое чудесное было в том, что он, наконец-то, встретил Ее – женщину, которую так долго искал. С ее приходом все изменилось. Она как будто бы вдохнула в него силы. И Павел с какой-то неистовой энергией принялся наводить порядок в своей, неудавшейся жизни.

На плодоовощной базе, куда он устроился работать, Павел принялся с особым рвением реформировать все и вся. Но он всего лишь рушил старый человеческий мир, пытаясь построить новый, тоже человеческий. Поэтому совсем неудивительно, что в своем стремлении все изменить и наконец-то навести порядок, он натолкнулся на сильное противление. И в результате заработал инфаркт. А тут еще «друг», которому Павел дал взаймы большую сумму денег, скрылся с этими деньгами. Пришлось сначала закладывать, а потом и вовсе продавать квартиру. Но и этот урок не пошел впрок. И снова Головченко поверил обещаниям и снова дал взаймы очередному «другу» деньги. История повторилась. Автомобиль и дом в Твери, в котором он жил, – последнее, что оставалось. Автомобиль, конечно, продал. А дом заложил в банк в счет кредита. Неминуемо подходил день расплаты, а просвета в конце его долгового тоннеля даже не намечалось. «Господи, - взмолился он в отчаянии, - помоги». И Господь услышал его мольбу…

…Решимость пойти в церковь не покидала его с самого вечера. Как только взошло солнце, Павел не пошел, но побежал к Богу. По пути в церковь произошло несколько событий, из-за которых можно было повернуть назад, так и не дойдя до нее. Переходя железнодорожные пути, Павел споткнулся и порвал новый костюм. Было ощущение, что ноги налились свинцом и передвигались с большим трудом, а прямо перед церковью мимо промчавшийся «Жигуленок» обрызгал Головченко с ног до головы грязью. Павел тогда все-таки дошел до церкви и покаялся перед Господом. Его покаяние – это был беспрерывный двухчасовой поток слез. Слез, которые копились в его душе всю жизнь. И тяжесть ушла, стало все так просто и понятно. Усмотрел Господь и его долги. Сначала банк продлил дату окончательного расчета, а потом нашлись и деньги. Но это Павла тогда волновало меньше всего. Он не переставал молиться о спасении души Надежды – своей супруги. Через год Надежда обратила свое сердце к Иисусу.

Но это еще не конец истории. Помните притчу о блудном сыне? Так вот и Павел Тимофеевич, подобно библейскому блудному сыну, вернулся к своим отцам – Небесному и Земному. Отец присутствовал при крещении своего сына. И не мог сдержать слез. Ведь вернулся сын, любимый сын.
Сегодня Павел Тимофеевич счастливый муж, отец, является заместителем председателя Общественной наблюдательной комиссии, Общественной палаты РФ по Тверской области по осуществлению контроля за обеспечением прав человека в местах принудительного содержания и содействия лицам, находящимся в местах принудительного содержания. Участвует в работе Тверской региональной организации ОООИВА. А также является пастором церкви Евангельских христиан.